Прирост торговли с Китаем по итогам первого квартала текущего года реанимировал надежды казахстанцев на экономический рост. Но не все так просто, как кажется на первый взгляд.

В торговле с Поднебесной Казахстан нарастил физический объём товарооборота с $3,3 млрд за январь-март 2020 года до $3,4 млрд за тот же период 2021-го. Многие обыватели восприняли это как хороший тренд. Не торопиться с выводами и посмотреть на более длинную динамику призвали эксперты, побеседовавшие с корреспондентом Vecher.kz.

Цифры и реальность

Как недавно сообщил аналитический портал Finprom.kz, вырос не только товарооборот, но и доля Китая в торговле с Казахстаном. За год она выросла с 15,5% до 17,3%. Кроме того, есть ещё один не менее приятный момент: с $3,4 млрд Казахстан в рамках ЕАЭС стал вторым после России ($4,8 млрд) торговым партнёром Китая.

Вместе с тем сократился экспорт – с $2,2 млрд до $1,8 млрд, а импорт, наоборот, вырос – с $1,1 млрд до $1,6 млрд, уступив лишь России ($3,5 млрд).

При этом почти половина объёма экспорта из Казахстана в Китай за январь-март текущего года в стоимостном выражении приходится на рафинированную медь и необработанные медные сплавы ($448,5 млн), ферросплавы ($222,9 млн) и природный газ ($202,6 млн). Значительный объём приходится на нефть ($186,4 млн), необработанный цинк ($108,1 млн), а также железные руды и концентраты ($95,7 млн).

Среди импортных позиций в денежном выражении лидируют мобильные телефоны, смартфоны, планшеты и прочие подобные устройства ($174,1 млн), следом идут компьютеры и периферия ($126 млн), трикотажная и текстильная одежда ($85,4 млн).

Почти $100 млн в квартал как подарок Китаю

Кстати, первый закон Ньютона ещё называют законом инерции. Если абстрагироваться и представить Китай неким телом, которое умеет сохранять скорость своего движения неизменной по величине и направлению, когда не действуют никакие силы, то Казахстан может прицепиться к телу и по инерции выкатиться из экономического коллапса.

Финансовый консультант Расул Рысмамбетов согласен, что в краткосрочном диапазоне 1-2 лет любое восстановление торговли между Казахстаном и Китаем будет хорошим сигналом.

«Экономика нашей республики зависит от экспорта сырья и продукции простого передела. После тяжелого 2020 года, когда упали цены на нефть и любые виды сырья, 2021-й показывает, что есть надежда на восстановление экспортной выручки», – делится он своими наблюдениями.

Однако, по словам эксперта, долго простейший экспорт продолжаться не может.

«Имея собственный текстильный кластер, куда вложены сотни миллионов долларов (от хлопкового поля до изготовления конечной продукции), мы впустую отдаем почти $100 млн в квартал, тем самым лишая работы собственных производителей», – сожалеет финконсультант.

Китай, по мнению Расула Рысмамбетова, пошел именно по этому пути, когда начал шить одежду на экспорт.

«Предпочтительнее было бы видеть экспорт в Китай казахстанской готовой сельхозпродукции, а не сырья любого рода», – надеется он.

Постой, паровоз, не стучите колеса…

Политолог, директор Института современного государственного развития Дмитрий Солонников просит не спешить с выводами.

«Когда говорят о товарообороте между Китаем и Казахстаном по итогам трёх месяцев 2021 года, то его сравнивают с аналогичным периодом 2020-го. Фактически речь идёт о сравнении с докоронавирусным периодом, когда экономика Казахстана работала спокойно и без ограничений, тогда как в Китае определенные меры ввели ещё в январе 2020 года», – подметил он.

Помните, спрашивает эксперт, что было по итогам трёх месяцев 2020 года в Казахстане и Китае.

«Казахстанская экономика ещё росла, тогда как китайская падала. Поэтому сравнивать итоги трёх месяцев 2021 года с аналогичным периодом 2020 года, по меньшей мере, некорректно. Сейчас сложно утверждать, выходит ли Китай из кризиса и вытягивает ли за собой Казахстан. О выходе из кризиса можно будет говорить во втором полугодии текущего года. Именно тогда ситуация станет более-менее понятной», – уверен политолог.

Несопоставимые вещи: тонны нефти и сотня iPhone

Часто в беседе с коллегами, друзьями и знакомыми на вопрос, чем экономика развивающихся стран отличается от экономики развитых стран, привожу один и тот же пример. Страна, которая может за партию iPhone получить больше, чем страна, которая качает сутками нефть, всегда будет жить лучше. Примерно то же самое наблюдается и в торговле с Китаем.

Расул Рысмамбетов полагает, что в денежном выражении сырье всегда будет дешевле готовой продукции.

«3-4 килограмма мытых расфасованных семечек стоят как тонна подсолнечника насыпью. А тонна подсолнечного масла, экспортированного в Китай, принесёт казне Казахстана в 3-4 раза больше денег, чем 3-4 тонны подсолнечника в семечках», – привёл он сравнение.

Переработка сырья внутри страны создает рабочие места, утверждает эксперт.

«Экспортируя сырье, мы создаем рабочие места в Китае, а не в Казахстане», – уточнил финконсультант.

Почему домохозяйства лезут в долги, не имея роста доходов

Дмитрий Солонников рекомендует ещё раз посмотреть на динамику экспорта и импорта.

«Экспорт из Китая обычно представлен товарами широкого потребления, в частности, телефонами, машинами, одеждой. Цифры, которые вижу, свидетельствуют об отложенном спросе. То, что попадало под ограничения торговли в 2020 году, сейчас востребовано. Насколько такой прирост товарооборота позитивен, можно судить в целом по структуре экспорта-импорта со всеми странами мира, а также расходам домохозяйств», – пояснил он.

Как раз последнее, добавил эксперт, это новые долговые обязательства.

«Часто домохозяйства лезут в долги, не имея роста доходов и за счёт этого увеличивают потребление, в том числе китайского импорта. Или это восстановительный спрос вместе с восстановлением доходов домохозяйств. Если второе, то да, восстановление потребления за счёт восстановления доходов может служить драйвером экономического роста. Если потребление растёт за счёт роста долгов, то ни о каком экономическом росте говорить не приходится», – акцентировал политолог.

Вестибулярный синдром, или Почему торговля ищет баланс

Как известно, вестибулярная система помогает человеку поддерживать чувство равновесия и ориентации в пространстве, предоставляет информацию о положении головы и фиксирует изображение на сетчатке. Примерно так устроена и экономика: она всегда ищет баланс экспорта и импорта.

По мнению Дмитрия Солонникова, если Китай меньше потребляет сырья, то это проблема китайской экономики, не казахстанской.

«Причем в этой стране за «доковидное» время накоплены большие запасы природных ископаемых, сырья и полуфабрикатов. Они их не исчерпали в 2020 году, кое-что осталось и на 2021-й, так что говорить об уменьшении закупок на сегодняшний день нельзя», – отметил он.

Пока они проедают то, продолжил эксперт, что успели накопить.

«Чтобы делать какие-то более серьёзные выводы, нужно дождаться конца текущего года. Многое прояснится. Если отложенный спрос будет удовлетворен, то импорт из Китая в Казахстан должен будет снизиться. Тогда товарооборот более-менее сбалансируется. То есть казахстанский экспорт вырастет, а китайский импорт упадет», – прогнозирует политолог.

Океан, на берегу которого мы сидим

Надежда умирает последней. Даже несмотря на скепсис экспертов, многие обыватели все же надеются, что большой китайский корабль возьмёт на буксир казахстанский катер, дотащит до открытого моря и выпустит в свободное плавание.

Но Китай – это океан, на берегу которого мы живем, несколько иначе выразился Расул Рысмамбетов.

«Принимая меры должной предосторожности, мы можем разбогатеть, торгуя в том числе и с Китаем, но не только с ним одним», – солидарен он с выводами Дмитрия Солонникова.

Вообще, подчеркнул эксперт, поставлять куда-то более 20% от своей продукции – ошибка, потому что ставит нас (Казахстан) в зависимое положение.

«К счастью, Казахстан находится между крупнейшими рынками планеты – Китай, Россия, Ближний Восток. А Китай должен занять в нём важное, но не главное место. Приоритетом для нас всегда должен оставаться внутренний рынок, так как сырьевой экспорт стимулирует исключительно добычу», – конкретизировал финконсультант.

Истина где-то посередине

Когда речь идёт о торговле Китая и Казахстана, почти всегда всплывает вопрос корректности цифр. Обе таможни часто дают разные цифры и понять, где находится истина, достаточно сложно.

Депутат Народной партии Казахстана, аналитик Ерлан Смайлов задавал этот вопрос на рабочей группе во время отчета Министерства финансов.

«У нас очень большое расхождение в таможенной статистике с Китаем. По 2020 году, согласно информации ведомства, расхождение между данными таможенных служб Казахстана и Китая составляло $5,3 млрд», – заметил он.

Но и это ещё не все.

В 2019 году, добавил эксперт, данное расхождение составило $7 млрд.

«По сведениям Министерства торговли и интеграции РК, весь товарооборот с Китаем в 2020 году составил $15,4 млрд. Из них экспорт в Китай составил $9 млрд, импорт – $6,4 млрд», – привёл статистику аналитик.

Ещё раз повторим, что расхождение составило $5,3 млрд. И это более трети уже озвученных цифр.

Между тем, добавил Ерлан Смайлов, Минфин пытается объяснить эту разницу тем, что стороны применяют различную методологию учета.

«Скажу просто, при разной методологии учета разброс цифр может составить от 1 до 3%, не больше. Для сравнения, товарооборот Казахстана и России намного существеннее, но такой огромной разницы данных таможенной статистики нет», – резюмировал он.

Хочешь получать главные новости на свой телефон? Подпишись на наш Telegram-канал!